вермишель

Вермише́ль. В итальянском слово «вермиче́лли» обозначает определенный вид лапши, как и наше «вермишель». Но рядом с ним стоит другое слово: «вермиче́лло» — «червячок». Если взять множественное число от «вермиче́лло», то получится «вермиче́лли», то есть червячки.

Да, похоже на правду, но — правда ли? А что, если итальянский язык окрестил не кушанье по живым существам, а наоборот, дал этим существам имя по своему любимому блюду: «животные вроде лапши»? Можно ли доказать, что произошло не так, а наоборот?

Можно. «Вермиче́лло» — не просто слово, а уменьшительная фотма от «ве́рме» — «червяк». Но ведь так — «ве́рме» — никто никогда не называл никакого кушанья; слово это очень старое: в Древнем Риме (а итальянцы — потомки римлян) «ве́рмис» уже значило «червяк». Раз так, очевидно, и «вермиче́лли» сначала значило «червячки» и только потом стало означать «лапша».